Андрей Пионтковский |
Это
меньше всего похоже на Берлинский или Карибский кризис, потому что
довольно странная реакция. Официально МИД на своем сайте разместил
заявление, в котором назвал принятые меры реакцией на новый закон о
санкциях. Но, во-первых, этот закон еще не принят – это первая такая
странная вещь. А во-вторых, ведь данные меры – это то, чем, как мы
помним, (глава МИД РФ Сергей) Лавров грозился 29 декабря прошлого года –
ну, абсолютно симметричные меры по отношению к тому, что предпринял
(президент США Барак) Обама с российскими дачами и российскими
дипломатами (российские дипломатические дачи в Нью-Йорке и Мэриленде
закрыли по указу Барака Обамы о санкциях против России за кибератаки во
время президентских выборов в США, — ред.). А сейчас вдруг это вспомнили
и отреагировали на те меры.
Но смешно говорить, что эти дачи, подвалы какие-то – это реакция на закон, который лежит на столе (президента США Дональда) Трампа и будет им подписан, ведь попытаться наложить вето – это политическое самоубийство для Трампа.
Этот закон просто потрясающий по масштабу санкций. И не только потрясающий, но и оскорбительный для всей российской политической верхушки. Там много секторальных мер в отношении российской экономики, лишение ее кредитов, технологий. Но самый скандальный раздел – это поручение финансовой разведке в течение 6 месяцев представить данные об активах на Западе практически всей политической верхушки и всего окружения Путина. Мне кажется, что как раз вот эта очень скороспелая реакция с подвалами и дачами – это попытка не эскалации конфликта, а, наоборот, как бы сигнал: «Мы хотим выйти из этого обмена ударами». Вот такое у меня складывается впечатление.
Но смешно говорить, что эти дачи, подвалы какие-то – это реакция на закон, который лежит на столе (президента США Дональда) Трампа и будет им подписан, ведь попытаться наложить вето – это политическое самоубийство для Трампа.
Этот закон просто потрясающий по масштабу санкций. И не только потрясающий, но и оскорбительный для всей российской политической верхушки. Там много секторальных мер в отношении российской экономики, лишение ее кредитов, технологий. Но самый скандальный раздел – это поручение финансовой разведке в течение 6 месяцев представить данные об активах на Западе практически всей политической верхушки и всего окружения Путина. Мне кажется, что как раз вот эта очень скороспелая реакция с подвалами и дачами – это попытка не эскалации конфликта, а, наоборот, как бы сигнал: «Мы хотим выйти из этого обмена ударами». Вот такое у меня складывается впечатление.